Корова на перевале. Часть вторая.

                                   Корова на перевале. Часть вторая.

Вверх по течению. 

Рыба у нас была ежедневно, она  заменила нам консервы, которые мы тащили на себе первые 6 дней ненужным грузом.

  Пообедав, пошли дальше, тропа кончилась. Я вначале не понял, как мы будем, вообще, передвигаться, по берегам сплошные заросли выше нашего роста. Какалия копьевидная, белокопытник с метровыми листьями. Эти растения у нас на Урале растут тоже в избытке, но они много мельче.    

                                      

Мы с Юрой постоянно орудуем ножами, прорубая себе путь. Хорошо я свой охотничий нож сумел спрятать в рюкзаке за разными железками, и он на таможне в аэропорту у меня не высветился.

 На стенде аэропорта вывешены фотографии изъятых предметов при досмотре. Там была фотография изъятого  ножа, аналог моего, который я купил в магазине «Охотник и рыболов».

 Трава такая, что отстав на пару метров от впередиидущего, теряешь его из виду. Клещей масса, они серого и красноватого цвета. Периодически этих тварей вытаскиваем из себя. Особенно ловко это получается у Юры. Он своими ногтями, прихватив клеща за основание хоботка, резким движением  выдёргивал его. На каждой остановке снимаем друг с друга этих животных. Как-то я решил посчитать, сколько их осело на жене после пятидесятиминутного  перехода. Насчитал 24.

 Вскоре  идти по берегам стало просто невозможно, передвигаемся по руслу, а это сплошные камни и уступы до пяти метров.                                

                                                      

 Стало темнеть, с трудом нашли площадку с приличным уклоном, вырубили ножами растительность, но спать пришлось на оставшихся пеньках. В общей сложности, по утверждению нашего проводника,  мы прошли в этот  день где-то 15 километров.

  Наутро, условно отдохнувшие и плотно позавтракавшие, отправляемся дальше. Карабкаемся вверх в полном смысле этого слова. Я, поднявшись метров на 10, бросаю свой тридцатикилограммовый с гаком рюкзак, спускаюсь вниз за рюкзаком жены весом за 20 килограмм, она за это время успевает затащить его метра на  три – четыре или сидит и ждёт меня. Юра аналогичным образом помогает Надежде.

 И вот где-то к  17-ти часам я на перевале.                                                                              

      Рёв повторился с новой силой и, но уже ближе.  И тут до меня дошло, какая же это корова - это же медведь. Это он нас так приветствует. Некоторое разочарование посетило меня уже вторично. И стоило принимать столько мучений, что бы,  в конце концов, быть задранным медведем.  Но назвался груздем….

 Быстро вернулся к рюкзаку, схватил фотоаппарат и приготовился делать исторические, может быть предсмертные, кадры.

 Мишка не показывался, только периодически энергично подавал голос.    Поднялись, наконец, остальные. Порадовал их, что нас уже встречают. Хлеб – соль ещё не видел, но приветствие уже слышал.

Миша громко поприветствовал уже всех, ещё ближе, демонстрируя своё радушие. Самое неприятное, что нам нужно идти прямо на него. Но не возвращаться же обратно. Решили идти в психическую атаку, для чего будем производить, как можно больше шума,  далеко друг от друга не отходим, что до этого у нас не получалось.

 Наша задача - пересечь этот перевал, точнее проползти по кедровому стланику, спуститься к устью речки Симао (японское название, русское – Анна) и, как можно скорее, выйти из владений радушного хозяина.

 С трудом преодолели сотню или двести метров, которые нам показались дистанцией в несколько километров. Дело в том, что заросли настолько густы, что приходилось буквально ползти по ним на животе и тащить за собой рюкзаки.

 Время ушло много, хозяин нас периодически подбадривал. Начался  крутой спуск, вокруг высокие ели, густой кустарник и трава.  Что там, в зарослях, и за ними,  одному Мишке известно. Часто пользуемся пятой точкой. У жены на новых шерстяных, дефицитных по тем временам, тренировочных брюках стали появляться вентиляционные отверстия.

Смеркается. Снова растянулись метров на 50, снова приходится, сбросив свой рюкзак,  возвращаться и помогать жене. Постоянно громко перекликаемся, стараясь напугать зверя.

  Надежда  плачет, но идёт. Юра подустал и начал выговаривать, что она знала, на что шла. Медведь периодически подаёт голос то с одной стороны, то с другой. В некоторых местах, стоит крепкий, ядрёный запах неухоженного зоопарка.

Похоже, он нас разглядывал с близкого расстояния, оценивая наши гастрономические качества и физические возможности.

 Как охотник с шестидесятилетним  стажем, утверждаю, что медведи делают это часто, а именно наблюдают за людьми, когда последние об этом даже не подозревают.

 Наконец доползли до ручья под названием Симао, в «переводе» на русский - Анна.

                                                     «Сплав» по Симао.

 Самое интересное японцы по ней сплавляли лес. Как проходил процесс, мне не совсем было ясно. Может быть, они тащили брёвна вниз верёвками, не знаю. По ходу спуска мы наткнулись на гору пустых бутылок из-под саке. Почему я решил, что они японские? Просто на каждой бутылке были отлиты японские иероглифы. Взял один сувенир с собой, привёз домой, но, видимо, жена её выбросила, как не нужную стеклотару.

Начало темнеть. Силы на исходе, пора думать о ночлеге. Как говорят туристы: лучше передохнУть, чем передОхнуть.

Симао здесь, как  ручей не более метра. Начали спуск прямо по руслу, по уступам.  Уже в сумерках вышли на площадку по форме напоминающей равносторонний треугольник с длиной стороны метра четыре. В этот день мы прошли, вернее, проползли, не более пяти километров, а может и того меньше. Медведь вроде от нас отстал, мы успокоились.

Мы на левом берегу. С одной стороны крутой склон, густо поросший метровым  бамбуком и редкими елями, с двух других – вода, «река» делает в этом месте  три изгиба. За изгибами стеной стоят заросли травы. Места на площадке только  на одну палатку и небольшой костёр.

Я перешёл на противоположный высокий обрывистый берег, подыскивая лучшее место для ночлега, но бесполезно, везде заросли. Вырубать всё под корень и ночевать, как прошлую ночь на бодулях, как йог на гвоздях, желания нет. Вернулся обратно. Решили поставить палатку на этом более-менее свободном от растительности треугольнике и спать по очереди.

   Пошёл за дровами. Срубил небольшую сухару. Только подтащил её к  месту стоянки, слышу рёв и вижу жену, которая бежит ко мне и, споткнувшись,  падает у моих ног, а метрах в пятнадцати от нас, где я был минут десять назад, подыскивая место для стоянки,  стоит на задних лапах огромный медведь, ревёт, и, вроде, движется к нам. Заросли ему, практически, по грудь. Меня там скрывало с головой, а я 1м 78см.  Передние лапы он поднял, расставил и с них, от небритых  подмышек до локтей, свисает длинная шерсть.

Передние лапы медведя при такой стойке говорят о многом. Если у него «ладони» опущены вниз и лапы подняты не высоко, то зверь любопытствует, разглядывает объект, а вот эта поза говорит об агрессии зверя. (Сахалинские медведи бывают очень большими, чуть ли не до 800 килограмм).

Он весь «светился радостью». Вблизи его рёв по мощности был эквивалентен рёву целого стада не доеных  коров.

Здрасте!!!           

Наше положение было незавидное. Отступать и бежать нельзя и некуда, у медведя сработает инстинкт преследования, и нам будет крышка, кыш – кыш ему тоже не скажешь, это не курица и не кролик. Нам оставалось отвечать ему тем же, то есть орать в четыре глотки. Я схватил миску и начал по ней бить топором. Знаю, что медведи не любят  металлический звук. Остальные делают то же самое, бьют ложками по мискам, по кружкам.  Было страшно.

 Сколько минут он нас приветствовал не засёк, но через какое-то время он перестал рычать, опустился на все четыре лапы, и трава его скрыла. По прошествии нескольких лет, сидя на диване,  очень жалел, что не заснял его во всей красе, но в тот момент про своё фотографическое хобби забыл напрочь. Видимо, струсил, Рембо из меня не получился. Но, следует иметь в виду, что любое интенсивное шевеление  и перемещение  с места на место, могло тогда зверя спровоцировать.

 Стало тихо, мы ставим палатку, разжигаем костёр в надежде, что   хозяин, попугав нас, успокоился и  удалился, но, не тут-то было, он снова поднялся над травой в том же месте и опять ревёт. Мы, естественно, поддерживаем начатый диалог.   Юра достал из рюкзака дымовую шашку, которую он выменял за поллитру у военного три года назад, сунул в сапог в надежде употребить её в крайнем случае.

Успеет ли он достать её в случае нападения, другой вопрос, это расстояние зверь преодолеет за пару секунд. Когда медведь атакует, он неудержим. Он может неудачно прыгнуть, перевернуться при этом через голову, но тут же оказаться  на ногах и быть рядом с жертвой.  Огня мишки не очень боятся. В последующие дни мы в этом убедились.

Вскоре стемнело совсем, кроме палатки и костра ни чего не видно. Медведь периодически подаёт голос из темноты, хоть и не так интенсивно, мы ему отвечаем.

Почему он повёл себя так? Может в этом месте ждал рыбу, в то время начинался вход на нерест симы из Охотского моря,  может, у него поблизости были припрятаны припасы, но скорее всего мы просто без спроса зашли на его территорию, а хуже незваных гостей, как известно,  никого нет.

Приготовили ужин, поглотали его нехотя. Еда в  рот лезла плохо. Настроение, как перед незаслуженной казнью, да ещё таким необычным способом.

 Кстати, на Сахалине практически ежегодно люди гибнут от нападения медведей. Если бы меня вдруг когда-то приговорили к высшей мере и предложили бы выбрать способ её воплощения, то я бы выбрал иной - более традиционный.

 Спать решили по очереди. Мы с женой спим первые - до двух ночи, затем – Юра и Надежда. Когда не уверен, проснёшься ли  ты завтра утром, сон, честно говоря,  недостаточно глубок. Продремав до положенного часа под периодически возобновляющийся диалог дежурных и зверя, заступаем на дежурство, поддерживаем огонь.

Рык из темноты повторялся несколько раз, мы тоже в ответ порычали, увеличивая пламя костра. Внезапно  у нас загорелись заготовленные на ночь дрова, пришлось тушить их, для чего  мне пришлось несколько раз опускаться в темноту к речке за водой.

Время тянулось до противного медленно, медленней, чем урок в школе, на который ты пришёл с невыученным домашним заданием. Светает где-то в семь. Рассвет, наконец, пришёл, мы были живы. Опять спасибо нашему Ангелу Хранителю.

Наскоро приведя себя в порядок, слегка позавтракав, собрались и пошли подальше от этого места по левому берегу ручья к Охотскому морю,  по натоптанной медведями тропе. Других троп там просто нет. Боясь наступить очередному спящему скандалисту на хвост, периодически громко порыкиваем.

Итак, один из трёх перевалов пройден. Какие они, что нас ждёт ещё, какие сюрпризы.

                                               

                                         Ель, помеченная медведем.

Так медведи метят свою территорию. Каждый старается нанести царапины как можно выше. Пришедший гость если может пометить дерево выше этих следов, может остаться здесь жить, если не дотягивается, то линяет куда подальше.

На следующей ночёвке между нашими палатками ночью прошла медведица с медвежонком и украла масло, которое мы в полиэтиленовом мешке опускали в воду, как в холодильник.

Понимаю, что фото низкого качества, снимал в основном на слайды, которые получились великолепно, но за 30 лет хранения совсем выцвели. Фото поместил, что бы Вы имели хоть некоторое представление о тех местах.

                                          Продолжение следует.